Mercedes мамы Стифлера. Годы берут своё. Купе V12 за 100 тысяч
1 эпизод https://youtu.be/T-jMak8i8fE
2 эпизод https://youtu.be/jj05-C61jQ4
3 эпизод https://youtu.be/Nkt8dBwtkkg
Я в вк https://vk.com/obzortachek
Канал Оператора https://www.youtube.com/channel/UCXp4rJAx3d5PpsN6BCGwshw
Инстаграм https://www.instagram.com/mishayakovlev_/
Лайв канал https://www.youtube.com/channel/UCzdyAQMSS8ip95ZSgdgo7Hw
Второй оператор -https://vk.com/aleksandr_kirovsk
Драйв2 https://www.drive2.ru/users/mishayakovlev/
Группа https://vk.com/familiarity_groups
По рекламе сюда https://vk.com/sceil
Видео Mercedes мамы Стифлера. Годы берут своё. Купе V12 за 100 тысяч канала Яковлев Миша
Какой мерседес был у мамы стифлера
Лидия Раевская.Она же Старая Пелотка.Она же Мама Стифлера
Я ему отомщу! . Ершова вытерла слёзы, и с отвращением заглянула в пустую рюмку. Щас выпью, и отомщу! Плесни мне двадцать капель. И себе десять. Ты по синьке дурная.
Я и по трезвому интеллектом никогда не блистала, если уж на то пошло. А если нет разницы, то зачем себя ограничивать. Разлила поровну. Выпили, не чокаясь. Закусили салатом из рукколы. Потому что мы дамы, а не говно какое. Диету соблюдаем.
Мстить было решено немедля. За Ершову, и за всех обманутых женщин планеты Земля. Тех женщин, которые вернувшись из командировки, обнаружили в своём доме с резным палисадом недавнее присутствие посторонних проституток. Недавнее присутствие посторонних проституток . оно ж бывает явным и неявным. Неявное . это если ты только месяц спустя находишь под ванной презерватив, и закатившуюся туда губную помаду Руби Роуз интенсивно малинового цвета. И тебя начинают терзать смутные сомнения: у посла медальон, у Шпака магнитофон. А явное присутствие . это явное присутствие: презерватив ты находишь у себя в кровати, помаду Руби Роуз на хую у мужа, а саму проститутку . выбривающей линию бикини твоей бритвой в твоей ванной. Тут, конечно, без двадцати капель не обойтись, факт.
— Потаскун и свиноёб! . плакала Юлька, вытирая кровавые потёки с кафеля в ванной. . Ничего святого в человеке не осталось! Ты только посмотри: моя маска для волос Селектив, двести грамм за пятьдесят евро . где она. Где. А вот она, вот! Открываем крышечку, и смотрим: что тут у нас. Масочка за пятьдесят евро. Залупа тут за рубль двадцать! Где масочка моя, а. С кого теперь спрашивать. Куда ж ты, сука страшная, все двести граммов дела. У тебя ж волос там отсилы сорок штук было! А я, главное, ещё как чувствовала: за волосы её таскаю и думаю: .Волосы-то, волосы-то чисто шёлк! Мяконькие, славные, прям как у меня после масочки за пятьдесят евро.. И тут меня как током ударило, Лида. Я крышечку открываю, а там нихуя! Аж вылизано всё! Жрала она её что ли. Теперь мы этого уже никогда не узнаем.
Трупы проститутки и Юлькиного мужа самоутилизировались в неизвестном направлении после того как Ершова кинулась на кухню за свиноколом. А ведь до этого лежали тихо, и радовали Юльку отсутствием пульса и дыхания. Я хорошо понимала подругу. Мой недавний гражданский муж Миша, на которого я потратила два года жизни и десять кило живого веса, был так же утилизирован месяц тому назад. И примерно по такому же поводу. Осуждать Ершову я не имела права.
— Отомстим, Юля. . Я по-товарищески похлопала Ершову по плечу. . Отомстим, и унизим его достоинство. Растопчем как личность. Покроем позором его фамилию!
— То есть, ты считаешь, что фамилию Мундяну можно опозорить ещё больше. Да она ж сама по себе стыд и срам. . Юлька всхлипнула и нахмурилась: . А между тем, времени у нас в обрез. Нам нужно погладить парадные камзолы, начистить праздничные чешки, и нанести лёгкий летний макияж. Мы же дамы, а не бляди лысые. Мы изысканные леди. У нас есть достоинство и салат из рукколы. Мы умеем танцевать порочное мамбо с элементами уникальной хореографии. Это всегда производило впечатление на самцов. Ты готова превращать мужчин в рабов. А. Я не вижу ваших рук!
Через два часа мы с Ершовой были готовы превращать в рабов всех подряд. Натренированным взглядом доминирующих самок. Мы смотрели на мир уверенно и дерзко. Наш летний макияж был безупречен. Мы скушали бубль-гум со вкусом тройного ментола, и от этого наши глаза приобрели дополнительный объём и сексуальную увлажнённость.
Смеркалось. На улице кого-то били. Вдалеке слышались сирены милицейских машин. Из окна шестого этажа вылетела и просвистела над нашими головами пивная бутылка. Томный медведковский вечер распахнул нам навстречу свои объятия и обещал интересные приключения.
— Сейчас мы поедем в клуб .Коко., . Юлька загнула на руке палец. . Оттуда рванём в .Улетай., а после .Улетая. хорошо бы было посетить .Пять пятниц., но мы их не посетим. Потому что в .Улетае. у нас, как всегда, спиздят кошельки. Поэтому мстить мы будем в .Улетае.. Агрессивно и изысканно. Поднимай паруса, каравелла. Славная выйдет охота.
Мы презрительно обошли осколки разбитой бутылки, посчитав ниже своего достоинства кричать в темноту: .Да вы охуели что ли, дискоболы синие. и направились к дороге, с намерением поймать там такси, которое отвезёт нас в мир неоновых огней и флюидов разврата. Юлька небрежно вскинула руку, демонстрируя полукилограммовый золотой браслет, и возле неё немедля остановился чёрный Мерседес, из окон которого неслась бравая песня .Ю тач май траля-ля..
— Девушки, вам куда. . Спросил кто-то из авто.
— В библиотеку имени Ленина. . Сурово ответила Ершова, и спрятала в карман руку с браслетом.
— Так нам по пути! . Обрадовался кто-то внутри Мерседеса, и сделал музыку потише. . Я тоже еду в библиотеку. Хочу почитать Пришвина.
— Лида, пойдём отсюда. . Юлька твёрдо взяла меня за руку, и потащила в противоположную сторону. . Запомни раз и навсегда: по ночам на чёрных Мерседесах ездят только чурки. Мерседес стопудово угнанный, а у чурок при себе всегда кинжалы и сабли. Нас сначала зарежут, а потом посадят за угон, как соучастниц. У тебя мужа нет, и у меня с сегодняшнего дня тоже. Кто нам будет в тюрьму карамельки приносить.
Мерседес дал задний ход, и очень быстро нас догнал.
— Девушки! . Некто за рулём был настойчив. . Давайте познакомимся и вместе поедем в библиотеку. Там сегодня можно выпить абсента и потанцевать под Руки Вверх.
— Точно чурки. . Юлька сильнее сжала мою руку, и ещё интенсивней поволокла меня по придорожным камням. . Руки Вверх, ага. .Чёрные глаза, умираю-умираю.. А потом Лезгинка, Сулико, танец с саблями, и кинжалом в печень. Ну их нахуй, от греха.
Дверь Мерседеса распахнулась, и оттуда вылезла загипсованная нога. А за ногой вылез мужик. Ничо такой мужик, в принципе. Главное, на чурку не похож. А то, что он похож на Зюганова в молодости . на фоне мыслей о кинжалах даже не испугало.
— Девушки, . укоризненно крикнул мужик, и потряс гипсовой ногой, . я не могу за вами бегать, честное слово. Я инвалид. И просто хороший человек. Давайте дружить.
Я притормозила. С такой ногой он нас точно не догонит. Да и сабли, вроде, у него нет. И лицо доброе. Небось, и про Пришвина не наврал.
— Чо встала. . Прикрикнула на меня Юлька, взявшая уже солидный разгон. . На кой хуй нам калеки одноногие. Как я мстить-то буду. Чо мы, здоровых себе не найдём, с таким-то макияжем и браслетом. Буду я ещё свою сексуальность на мудаков растрачивать. Ты на его морду глянь: типичная деревенская харя. Поди, к соседу в огород полез, картохи на вечернее пюре напиздить, и в заячий капкан наступил. Других вариантов просто нет.
— А Мерседес откуда. . Я больше не разделяла Юлькиной паники. . Откуда у деревенской хари Мерседес.
— Да кто тебе сказал, что это Мерседес. . Юлька уже врала напропалую. . Мы с тобой литр на двоих уговорили. А ты, вон, и с бутылки пива продуктовую тележку из Ашана за Феррари примешь. Не Мерседес это! Не-Мер-Се-Дес!
А через пять минут мы уже сидели в салоне машины, и показывали водителю Вове кратчайший путь в клуб .Коко..
— Вот тут налево. . Размахивала браслетом Ершова. . А щас направо поворачивай. А теперь прямо. А почему тут на доме написано .Южное Бутово.. Ты куда нас завёз, диггер одноногий. Разворачивай бричку, нищеброд. Ну нихуя у мужика нету: ни ноги, ни навигатора, ни мозгов. Позорище.
К четырём часам утра я заподозрила, что Юльке просто нравится кататься на Мерседесе, и в .Коко. мы сегодня не доедем. Поэтому, увидев впереди неоновую вывеску .Диско-бар .Деревяшечка., заорала:
— Тормози тут! В жопу это .Коко., пойдём тратить твои наличные в Деревяшечке! Судя по названию, там можно выпить. Вкусно и много.
— Самогона из опилок много не выпьешь. . Презрительно высказалась Ершова, и покачала головой: . Стыд один с тобой. Разве ж изысканных дам может тянуть в заведение с названием Деревяшечка. Там наверняка дефлопе не подают, и метрдотели недостаточно вышколены. А я хочу выпить пунша и крюшона.
— Дай ей подсрачника, Вова. . Я уже открыла дверцу, и обернулась к водителю. . Не видишь: девушке плохо. Подсрачник и свежий воздух творят чудеса. Через пять минут Юля будет пить самогон из опилок, и закусывать консервированным шпинатом. Я-то знаю.
Спустя час Ершова надрывно орала в микрофон: .Шёл я лесом-камышом, встретил бабу голышом., Вова хлопал в ладоши, весело стучал в такт гипсовой ногой и костылём, а я танцевала кентачис, зажав зубами столовый нож. Про крюшон никто и не вспоминал.
— Господа, мы закрываемся. . Сзади подкрался официант и тревожно воззрился на мой нож. . Верните прибор на место и заплатите за битую посуду.
Я сплюнула нож в руку, и воздела над головой, в честь окончания пляски страсти. Юлька допела свою лебединую песню. У Вовы откололся кусок гипса с пятки. И все мы посмотрели на официанта.
Работник сферы обслуживания затрясся и метнулся в сторону. Мы счастливо засмеялись. Ершова наклонилась к моему уху, и жарко шепнула: .А Вовка ничо такой, да. С таким и отомстить не зазорно.. Я посмотрела на Вовку Юлькиным взглядом, и согласилась, что он вполне себе ничо. Будь у меня муж-козёл и жажда отмщения . лучше варианта и не придумать. А что нога в гипсе . так это ерунда. Не хуй же у него в гипсе, в конце концов.
— Вольдемар, а поехали к тебе. . Ершова хлопнулась всем весом на пока ещё незагипсованное второе Вовкино колено, отогнула пальцем ворот его футболки, заглянула внутрь и добавила: . Но я ещё немножко не готова теребить твои мохнатые сисеньки. Ты оценил мою честность. Купи мне ещё шнапсу и сельдерея.
— Чего ей купить. . Вова растерянно посмотрел на меня.
— Красного вина и огурцов. . Я воткнула нож в столешницу, и хлопнула Вову по плечу: . А мне купи семечек и кроссворд Тёщин язык. Я на кухне у тебя посижу, пока вы Пришвина читать будете.
— Какого Пришвина.! . Вова явно хотел возразить, но я уже решительно встала и подняла за руку Ершову:
— А придётся, Вова. Придётся. Эта женщина тебя просто так не отпустит. Нужен откуп. И не вздумай оскорблять нас деньгами. Хотя, меня можно и оскорбить. А Юле нужны мохнатые сисеньки и интеллектуальное чтиво. Поедемте, гусар.
По пути мы заехали в супермаркет за шнапсом и сельдереем. Но в магазине Юля вспомнила о том, что она . изысканная дама, и загрузила тележку белужьей икрой, устрицами, и французским алкоголем, приговаривая: .А вот нехуй, нехуй на Мерседесах выёбываться. На Мерседес, значит, бабки есть, а на дефлопе нету. Где у нас тут дефлопе и как оно, блять, выглядит..
Вова только крякнул.
— А может, ну её нахуй эту месть, а. . Тихо спросила меня Юлька, алчно глядя на котлету денег, из которой наш добрый друг отщипнул одну сотую часть, и заплатил по километровому кассовому чеку. . Может, мне замуж за него выйти.
— Ты сначала с предыдущим мужем разведись, скотина жадная. . Я вспылила. . У самой, вон, и муж, и Вова с икрой. А у меня нихуя и луку мешок. Я, может, тоже хочу замуж за Вову!
— Ишь ты, замуж за Вову она собралась! . Завопила Юлька. . Невеста тушоночная! Иди, и сама себе найди какого-нибудь Вову, а то дохуя вас таких, жадных до чужих мужиков!
— А кто вообще тебя к Вове в машину посадил, свинья ты старая! . Я перешла на ультразвук. . Кто орал: .Я туда не сяду, там чурки с кинжалами, и явственно пахнет потерей анального достоинства. Да если б не я, ты б щас шла домой из .Улетая. без денег, без паспорта, и с пыльным отпечатком ботинка сорок седьмого размера во всю жопу!
— А кто машину ловил.! . Ершова засучила рукава, и пододвинулась ко мне вплотную. . Кто красотой своей Вову ослепил. Из-за кого он вообще остановился.! На чей златой браслет позарился, а. А.!
— Девчонки, эй. . Слабо подал голос Вова, и тут же пожалел о своей инициативе.
— Пошёл нахуй, говно одноногое! . Заорала Ершова, и пнула Вову по гипсу.
— Иди в жопу, обрыган лысый! Лезет он тут, блять! Мордой своей козлиной! С мнениями своими, в хуй никому не тарахтевшими! . Я плюнула в сторону Вовы, и мы продолжили непринуждённую беседу:
— У меня зарплата шесть тыщ рублей! Я на пальто кожаное восьмой год коплю! А у тебя три шубы норковых! А завтра тебе твой мудак и четвёртую купит, чтоб простила! Мне Вова нужнее!
— Какие три шубы.! Всего одна, и та молью пожратая! И какое тебе пальто кожаное.! Телогрейка, валенки с галошами и гармонь трофейная через плечо! И шапка пыжиковая, чтоб в праздники выёбываться! Пальто ей! Кожаное! Ха!
— Да ты ж сроду с мужиками себя вести не умела! Один всю мебель в доме пропил, второй блядей домой таскает! Не умеешь ты мужиков в кулаке держать! Я-то Вову вышколю! У меня рука тяжёлая! Переебу ему пару раз гантелей промеж бровей, ногу вторую узлом завяжу, в глаза ему гляну и спрошу: .Что, Вова, блядовал. Кого на Мерседесе вчера катал, а. Кому устриц покупал и три банки горошка Бондюэль. Блядям, сука, покупал. Старым лысым блядям.. . и тупым лезвием ему по яйцам вжик-вжик. Вжик-вжик. Чтоб уважал жену свою, мразь такая! Вжик-вжик! Вжик-вжик!
— Хо-хо-хо! Лезвием тупым! Да кого ты напугаешь тупыми лезвиями. Уксусу ему в жопу влить через воронку . и всех делов! За ноги подвесить, и лить, лить, лить ему в сраку уксус яблочный, и жечь ему волосы на сиськах мохнатых, пока не расколется, сука, кого в Мерседесе по ночам катает, пидорас гипсовый!
Я набрала в грудь побольше воздуха, и случайно встретилась взглядом с кассиршей за Юлькиной спиной.
В третьем классе на уроке литературы нам читали рассказ о партизанах и фашистах. И показывали агитационные диафильмы: партизаны стреляют в фашистов, фашисты стреляют в партизан, партизаны добивают фашистов штыками, и последняя картинка: глаза фашиста, который однозначно обосрался. Там, в общем-то, даже непонятно что это фашист. Там одни глаза на весь периметр: огромные, полные животного страха и боли. Эти глаза потом лет пять мне в кошмарах снились. Поэтому я никогда их ни с чем не спутаю. И вот сейчас из-за Юлькиного плеча на меня смотрели те самые глаза. И крепко пахло говном.
— Юля, . я одним взглядом указала на кассиршу, . Юля, заткнись на секунду, и посмотри назад.
Ершова резко обернулась и тут же взвыла:
— А где Вова.!
А Вовы не было. Кассиршу о Вовином исчезновении можно было не спрашивать. Судя по её фашистским глазам, она ещё лет пять не сможет говорить. Поэтому бесполезно было лить ей в жопу уксус, и допытываться о том, куда делся наш славный парень Вова. Но чутьё мне подсказывало, что делся он куда-то явно навсегда. Оставив нам на память тележку с деликатесами и лёгкую грусть последней встречи.
— Нету Вовы. . Резюмировала я, и взялась за тележку. . Да и похуй на Вову, в общем-то. Тут икры килограмм. И устрицы.
— Да говно те устрицы, Лида. . Ершова тоже вцепилась в тележку, и с усилием толкнула её вперёд. . Устриц можно жрать только с сентября по апрель. Это я тебе как дама даме говорю. В мае устриц жрать моветон. Они слишком жирные, и от них случается понос. А вот горошек, к примеру, хорош круглый год. Тут, конечно, надо знать, где этот горошек выращивали.
Стеклянные двери супермаркета разъехались в стороны, выпуская меня, Ершову, и жирных устриц в утреннюю прохладу, и лёгкий майский ветер ещё с минуту доносил отзвуки Юлькиного голоса:
— . а пальто тебе кожаное купим завтра. Мой мудак щас проспится, и приползёт сегодня к вечеру: в зубах цветы, по карманам бабло рассовано. .Юлечка, прости, вот тебе денежка, купи колечко.. А нахуя ж мне триста сорок восьмое колечко. Пальто тебе купим кожаное. Воротник чтоб с рыси. И шляпу обязательно. Потому что без шляпы, Лида, ты не дама, а хуйня.
Что такое мама стифлера. Мама Стифлера
С моей лучшей подругой Юлей мы забеременели одновременно.
По-моему даже в один день. С той разницей только, что осеменители у нас с ней были разные. Хотя я давно в этом сомневаюсь, глядя на то, как с каждым годом наши с ней дети становятся всё больше похожи на моего мужа. Пугающе похожи просто.
А тогда, одиннадцать лет назад, выйдя из кабинета районного гинеколога, с кучей бумажек в руках, мы с Юлькой впервые так близко столкнулись с понятием «совеццкая медицына».
Перво-наперво нам с Юлой предписывалось встать на учёт по беременности. А что это значит? А это значит, что нас ждал немыслимый пиздец, в сопровождении целой гаммы чувств, в кою окунулись мы с Юлией, подсчитывая количество бумажек в нашых руках, и прикидывая, успеем ли мы сдать все эти анализы до того, как родим.
Бумашка первая. Анализ мочи.
Анализ мочи предписывалось сдавать через день на протяжении всех девяти месяцев. Направления нам дали сразу на три месяца впирёд. С бумагой в стране больше дефицыта нету. Мы хотели посчитать, сколько же литров мочи нам с ней придёцца принести согласно выданным бумажкам, но на пятнадцатом литре сбились, и заплакали.
Бумашка вторая. Анализ крови.
Кровь надо было сдать: из пальца, из вены, на сахар, на билирубин, на ВИЧ, на сифилис, на гепатит, на группу крови, общий, хуёпщий… В общем, дураку понятно: столько крови нету ни у меня, ни у Юльки. Снова заплакали.
Бумашка третья. Анализ крови на токсоплазмоз.
Вы знаете, чо это такое? Вот и я не знаю. А Юлька — тем более. А название жуткое. Так что Юлька, наказав мне до её возвращения посчитать бумажки с требованиями принести в лабораторию чемодан говна, снова вернулась в кабинет номер дваццать два, с целью уточнения термина «токсоплазмоз».
Я засела считать бумажки. В общей сложности, нам с Юлой нужно было принести минимум по килограмму говна, чтобы нас поставили на учёт. Всё просто: нет говна — нет учёта. Нет учёта — рожай в инфекционной больнице, рядом с полусгнившими сифилитиками. И причём, ещё за собственные бабки. Нету бабок — рожай дома, в ванной. По-модному. Посмотрев на даты на бумажках, я поняла, что этот килограмм надо принести сразу в один день, разделив его на три порции. В одной порции будут искать под микроскопом глистов, в другой — какие-то полезные витамины, а в третьей, по-моему, картошку. Юльки в тот момент рядом не было, поэтому я плакала уже одна.
А минут через пять вернулась красная Юлька.
Они тут все ёбнутые, Лида. — Сказала Юлька, и плюхнулась жопой на важные документы о бесперебойной поставке говна с витаминами. — Знаешь, кто такой этот токсоплазмос?
Это фамилия врача?
Хуже. Это вирус. Да-да. Страшный вирус. Если он у тебя есть — то ребёнок у тебя будет похож на Ваню-Рубля из пятого подьезда.
Я вздрогнула. Ванька-Рубль был безнадёжным олигофреном, и любил в свои двадцать пять лет гулять по весне в кружевном чепчике возле гаражей, пириадически облизывая гаражные стены, и подрачивая на покрышки от КАМАЗа. Родить точно такого же Ваню я не хотела. Вирус меня пугал. Вдруг он, вирус этот, уже у меня есть? Я запаниковала:
А как он передаёцца, вирус-то? Я, Юль, если чо, только в гандоне ебусь.
Юлька посмотрела на меня, и назидательно ответила:
Оно и видно. Именно поэтому ты тут щас и сидишь. Если я не ошибаюсь, гандоны иногда рвуцца? — Я покраснела, а Юлька добавила: — Но гандоны тут ваще не при чом. Вирус этот живёт в кошачьих ссаках и сраках. Ты часто имеешь дело с кошачьими ссаками, отвечай?
Смотрю я на Юлу, и понять не могу: то ли она, сука, так шутит неудачно, то ли врачи нас наебать хотят, патамушта анализ этот ещё и платный. В общем, я и отвечаю:
У меня нету ссак. Кошачьих ссак. Нету. У меня даже кота нету. У меня хомяк есть. Старый. Но он на меня никогда не ссал.
Выпалила я это, и начала нервно бумажки у Юльки из-под жопы выдирать.
Нет, Лида. Хомяк — хуй с ним. Вирус только в кошачьем ссанье есть. А я врачихе этой щас и говорю: «А нахуя нам этот анализ, у нас и котов ссаных-то нету. У меня дома ваще скотины никакой, кроме бабки мужа — нету. И то, она пока, слава Богу, не ссыцца. Поэтому совершенно точно ни у миня, ни у Лидки этово вашего ссанова микроба нет…»
Юлька замолчала, и опустила глаза. А я не выдержала:
Юла всхлипнула, и достала из кармана ещё одну бумашку:
Она сказала, што, возможно, у нас с тобой есть подруги, у которых есть коты, которые срут в лоток, и вполне возможно, что эти подруги заставляют нас в этом лотке бумашку менять… В общем, за мой нездоровый интерес к ссакам меня принудили сдать дополнительный анализ говна. Уже не помню для чего. Ну не суки?
И подруга заплакала. И я тоже. И какая-то совершенно посторонняя и незнакомая нам беременная тётка — тоже. А слезами горю, как известно, не поможешь…
На следующий день, в восемь утра, мы с Юлькой, гремя разнокалиберными баночками, пописдели в поликлинику.
Лаборатория для этих баночных анализов там находилась прямо у кабинета, где брали кровь. С одной стороны, это был плюс: потому что кровь из нас тоже хотели выкачать — так что не надо далеко ходить. Но присутствовал и минус: в очереди желающих сдать кровь сидели несколько очень неотразимо-красивых мужчин. И они смотрели на Юльку. И ещё — на меня. Смотрели с интересом. Животов у нас с ней ещё не было, но интерес мущщин был нам всё равно непонятен. Две ненакрашенные девки в ритузах, с полиэтиленовыми пакетами, внутри которых угадывались очертания баночек с чем-то невкусным — по-моему это ниразу не сексуально. Но, возможно, эти мущщины были дальними родственниками Вани-Рубля, только очень дальними, и очень на нево непохожими. И, чорт возьми, мы с Юлькой сразу почувствовали себя порнозвёздами района Отрадное. Минуты на две. Патамушта потом нам с ней пришла в голову гениальная мысль о том, што щас мы с ней должны на глазах этих красивых мужчин вытащить из пакета свою стеклотару с говном, и водрузить её прям им под нос. Патамушта эти мужчины однозначно имели отношение к Рублю, раз сели прям у каталки, куда больной глистами народ ставит свои анализы. Стало ужасно неудобно. Но делать было нечего. Раз принесла — надо отдать. Из-за Ваниной родни песдовать сюда с новыми банками второй раз не хотелось. Так что я, подмигнув самому красивому мужчине, беспалева достала свои баночки, и гордо шлёпнула их на стол. Юлька, в свою очередь, чуть ухмыльнувшысь, тоже достала свои склянки, и я ахуела: Юлькина тара была густо обклеена наклейками от жувачки «Бумер», и о содержимом баночек можно было только догадывацца. Хотя я и подозревала, что в них лежыт вовсе не «Рафаэлло». Я покосилась на Юльку, и та шепнула:
Это ж блядство какое-то: на глазах пяти десятков людей своё говно сюда вываливать. Я ж люблю, чтобы всё было красиво и аккуратненько. Кстати, это я сама придумала. — Последняя фраза прозвучала гордо.
Теперь я покосилась на мужчин. Те сидели, и делали вид, что ничего не видели. И на нас с Юлькой уже даже не смотрели. Может, оно и к лучшему.
Тут я подняла голову, и увидела над каталкой с говном надпись: «Баночки с ссаками открывать, а баночки с говном — даже не думайте. Ибо это ахуеть какой косяк»
Согласно лозунгу, я отвинтила крышку с одной баночки, и оставила в покое вторую. Юлька последовала моему примеру, и мы с ней, с чувством выполненного долга, уселись рядом с мущщинами, и начали всячески шутить и смеяцца, пытаясь скрыть нелофкость, и привлечь к себе внимание.
В конце прошлого столетия американский, а после и мировой кинематограф накрыла волна молодежных картин. Первой и наиболее успешной стала история нескольких студентов, мечтающих о первом сексе. Все без исключения актеры молниеносно снискали зрительское признание. Особым колоритом отличалась героиня, которую нарекли собственным именем — “Мама Стифлера”. Актриса, воплотившая образ, станет персонажем нашей статьи.
Природное обаяние
Неудивительно, что образ получился таким ярким и запоминающимся. По признанию поклонников, заслуга не в сценаристах, а в Дженнифер Кулидж. женщина средних лет с присущей ей комедийностью считается «ветераном» Голливуда. Родившись в 1961 году, она со школьных лет поняла, что заметно выделяется среди одноклассников благодаря своей харизме. Решив, что этим следует воспользоваться, Дженнифер поступает в актерскую школу Бостона.
Ничего на свете ярче нету
Это сейчас она известна как мама Стифлера. Актриса не знала, ждет ли ее большой успех, и когда дадут главную роль. Карьеру она начинала с эпизодических образов в середине 90-х. Определенная часть относилась к сериалам. Первую заметную роль Дженнифер исполнила в “школьной” комедии “Хлопушка и Вонючки”. В “Остине Пауэрсе” ей снова достался эпизод, как и в череде других картин. Наконец, неожиданный взлет приходит с молодежной лентой 1999 года, которую она считает одной из лучших в своей фильмографии.
Творческое разнообразие
Главное украшение фильма “Американский пирог” — мама Стифлера. Актриса, назначенная на эту роль, была выбрана не случайно. уже зарекомендовала себя как первоклассный стендап-комик. С развитием комедийного направления большинство выходящих голливудских хитов не обходилось без ее участия. В 2001 году она сыграла подругу-маникюршу Риз Уизерспун в “Блондинке в законе”. Последующим ярким образом станет злая мачеха из подростковой интерпретации “Истории Золушки” с в главной роли. Лучшие телесериалы — “Джоуи”, “Секс в большом городе” и “Друзья” — зовут Кулидж в эпизоды.
В своих многочисленных интервью актриса, сыгравшая маму Стифлера, признавалась, что этот образ — тот, с которым ее наиболее часто ассоциируют. Словно доказывая обратное, послужной список Дженнифер пополняется рядом удачных проектов. И хотя пародийное “Очень эпическое кино” и “Киносвидание” многие не восприняли всерьез, сыгранные в них персонажи остались в памяти зрителей, как и комедия с Адамом Сэндлером “Клик”.
Мама Стифлера — актриса Дженнифер Кулидж — на протяжении всей своей карьеры остается верна комедийному амплуа. Внушительную фильмографию она периодически разбавляет ситкомами и полнометражными лентами. Для почитателей ее таланта она осталась блондинкой с внушительными формами. Большинство ее ролей — эксцентричные женщины в возрасте, такие, какой впервые была представлена мама Стифлера.
Актриса и по сей день остается востребованным комедиантом. Отойти от данного типажа она попыталась в лентах “Живое доказательство” и “Плохой лейтенант”. В драматическом сериале “Втайне от родителей” она появилась в образе бывшей проститутки.
По признанию Майкла Патрика Кинга, прописывая характер взбалмошной польки Софи Кучински, сценаристы видели в этой роли только Кулидж. К счастью, актриса почтила своей игрой сериал “Две девицы на мели”, съемки которого идут с 2011 года.
Не сбавляя оборотов
В 2012 году вышла очередная часть “Пирога” под названием “Все в сборе”. Снимая в некотором роде сиквел, объединивший ключевых персонажей и актеров предшествующих частей, создатели не могли позабыть о Дженнифер Кулидж. Ее героиня, как всегда, неподражаема.
Сегодня актриса, которая играла маму Стифлера, по-прежнему на пике популярности. Плотный съемочный график оставляет мало личного времени. Дженнифер одновременно занята в “Путеводителе Диппера” и “Внутри Эми Шумер”. В 2014 году вышла комедия “Александр и ужасный, кошмарный… день”, где она предстала в образе строгой инструкторши по вождению. Кроме основного занятия, Кулидж часто озвучивает детскую анимацию.
Наиболее известные киноработы Дженнифер Кулидж включают следующие проекты:
- “Образцовый самец” (2001 г.).
- “Женщины против мужчин” (2002 г.).
- “Тестостерон” (2003 г.).
- “Части тела” (2003 г.).
- “Лемони Сникет” (2004 г.).
- “На ваш суд”, “Американская мечта” (2006 г.).
- “Блюзмены” (2008 г.).
- “Мастер вечеринок”, “Господа Бронко”, “Лузеры” (2009 г.).
- “Бизнес ради любви” (2010 г.).
- “Остинленд” (2013 г.).
Кто такая мама Стифлера? Актриса не может быть незнакомой любителям американского юмора. Эта женщина известна во всём мире. Кто она — мама Стифлера? Актриса заслужила это прозвище не только в своей родной Америке, но также и за её пределами. Германия, Россия, Франция… Её знают везде!
Мама Стифлера. Актриса из «Американского пирога»
Итак, подробнее. Мама Стифлера — актриса Кулидж Дженнифер. Так её на самом деле зовут. В этой женщине все окружающие люди видят именно ту властную мать, которая будоражит либидо подростков, начиная с первой части «Американского пирога».
Сама актриса сказала по этому поводу довольно интересную фразу: «Спасибо Господу за маму Стифлера». Дженнифер считает, что её жизнь не была бы такой весёлой, если бы не эта роль. Тем более она получила много выгоды, будучи одинокой женщиной. После съёмок в этом фильме, по её словам, к ней постоянно стали подходить мужчины с ярким блеском в глазах.
Хотя никто из этих мужчин не был близок к возрасту актрисы. В основном это молодые ребята. И Дженнифер ничего плохого в этом не видит. В новых частях «Пирога» Джанин стала заигрывать уже с более взрослыми мужчинами, например с отцом Джима, а не с Финчем. Рада была актриса и такому повороту событий. Ведь в фильме ей удалось поучаствовать немного дольше, чем она планировала. Режиссёры картины решили, что героиня Дженнифер должна «расти».
Всё так же шикарна
С момента выхода первого «Пирога» прошло уже немало лет. Тем не менее всё так же великолепно выглядит сегодня знаменитая «мама Стифлера». Актриса звездой Голливуда, конечно же, не стала. Однако поклонников завоевала немало. Она по-прежнему будоражит их своей харизматичностью и сексапильностью.
И если имя актрисы на слух люди узнают не многие, то словосочетание «мама Стифлера» сразу же напоминает о роскошной блондинке на каблуках в обтягивающем платье. Дженнифер практически не изменилась. На всевозможные светские мероприятия она приходит в ярких откровенных нарядах с глубокими вырезами на груди. Кулидж долгое время не изменяет своей любви к обтягивающей одежде. И это неудивительно! Фигура актрисы не может не восхищать окружающих. Само собой, она подчёркивает свою шикарную грудь. А отказываться от мини было бы просто непростительно. В гардеробе Дженнифер имеется очень много довольно смелых нарядов. Её визитной карточкой являются коротенькие платья-футляры со спущенным плечом. И чувствует себя в них уже зрелая женщина более чем уверенно. Её знаменитым ровесницам остаётся только молча завидовать.
Не только в «Пироге»
Актриса, играющая маму Стифлера, родилась в 1961 году. По окончании учёбы она начала работать в известной комик-группе под названием The Groundlings. С середины 90-х годов стала сниматься в небольших ролях в кино. Всё чаще и чаще появлялась на телевидении. К примеру, в эпизоде сериала «Сайнфелд» и в пародии «Тривиальное чтиво». Прославиться всё же Дженнифер удалось именно в 1998 году, после выхода в свет «Американского пирога». Роль мамы Стифлера женщина продолжала играть во всех частях легендарного фильма.
Всего же фильмография Кулидж насчитывает около сотни работ. Чаще всего актрису приглашают на второстепенные, но в то же время характерные роли. К примеру, в картине «История Золушки» она сыграла мачеху, в фильме «Блондинка в законе» — мастера по маникюру главной героини, в сериале «Джоуи» (спин-офф известных «Друзей») — гостью, в киноленте «Тайная жизнь американского подростка» — супругу одного из главных героев.
Откровенные съёмки
Итак, один из самых запоминающихся персонажей в фильме «Американский пирог» — мама Стифлера. Актриса ассоциируется, в первую очередь, именно с этой картиной. Образ зрелой женщины, помешанной на сексуальных отношениях, плотно закрепился за этой артисткой. И в прочих кинофильмах ей довелось играть подобные роли.
Кстати, сниматься обнажённой Дженнифер была не против с самого детства. Правда, за определённое вознаграждение. Если верить слухам, свою карьеру женщина начала в Южном Бруклине в качестве «девушки лёгкого поведения». В модельный бизнес из-за лишнего веса Кулидж не взяли. Она решила выбрать другую тропу…
Заключение
И напоследок. Каждому любителю современных молодёжных комедий, конечно же, знакома мама Стифлера. Актриса, имя которой можно увидеть во многих изданиях о кинематографе, успеха добиться сумела ещё до начала съёмок на телевидении. Режиссёр «Американского пирога», по его словам, нередко пользовался услугами публичного дома, где и познакомился с работницей по имени Дженнифер. Довольно быстро женщина была утверждена на роль.
Между прочим, образ похотливой зрелой обнажённой женщины Дженнифер Кулидж подходит просто идеально. В реальной жизни она ведёт себя практически так же, как и на экране. Во время съёмок кинокартины «Американский пирог» она успела вступить в сексуальные отношения практически со всеми мужчинами из актёрского состава. И даже с самим «Стифлером», роль матери которого она исполняла.
Мама Стифлера » НА ИЗМЕНЕ» (новое)
— Я ему отомщу! – Ершова вытерла слёзы, и с отвращением заглянула в пустую рюмку. – Щас выпью, и отомщу! Плесни мне двадцать капель. И себе десять. Ты по синьке дурная.
Я и по трезвому интеллектом никогда не блистала, если уж на то пошло. А если нет разницы, то зачем себя ограничивать? Разлила поровну. Выпили, не чокаясь. Закусили салатом из рукколы. Потому что мы дамы, а не говно какое. Диету соблюдаем.
Мстить было решено немедля. За Ершову, и за всех обманутых женщин планеты Земля. Тех женщин, которые вернувшись из командировки, обнаружили в своём доме с резным палисадом недавнее присутствие посторонних проституток. Недавнее присутствие проституток – оно ж бывает явным и неявным. Неявное – это если ты только месяц спустя находишь под ванной презерватив, и закатившуюся туда губную помаду Руби Роуз интенсивно малинового цвета. И тебя начинают терзать смутные сомнения: у посла медальон, у Шпака магнитофон. А явное присутствие – это явное присутствие: презерватив ты находишь у себя в кровати, помаду Руби Роуз на х** у мужа, а саму проститутку – выбривающей линию бикини твоей бритвой в твоей ванной. Тут, конечно, без двадцати капель не обойтись, факт.
— Потаскун и свиноёб! – плакала Юлька, вытирая кровавые потёки с кафеля в ванной. – Ничего святого в человеке не осталось! Ты только посмотри: моя маска для волос Селектив, двести грамм за пятьдесят евро – где она? Где? А вот она, вот! Открываем крышечку, и смотрим: что тут у нас? Масочка за пятьдесят евро? За**па тут за рубль двадцать! Где масочка моя, а? С кого теперь спрашивать? Куда ж ты, сука страшная, все двести граммов дела? У тебя ж волос там отсилы сорок штук было! А я, главное, ещё как чувствовала: за волосы её таскаю и думаю: «Волосы-то, волосы-то чисто шёлк! Мяконькие, славные, прям как у меня после масочки за пятьдесят евро». И тут меня как током ударило, Лида. Я крышечку открываю, а там ни х*я ! Аж вылизано всё! Жрала она её что ли? Теперь мы этого уже никогда не узнаем.
Трупы пр*******и и Юлькиного мужа самоутилизировались в неизвестном направлении после того как Ершова кинулась на кухню за свиноколом. А ведь до этого лежали тихо, и радовали Юльку отсутствием пульса и дыхания. Я хорошо понимала подругу. Мой недавний гражданский муж Миша, на которого я потратила два года жизни и десять кило живого веса, был так же утилизирован месяц тому назад. И примерно по такому же поводу. Осуждать Ершову я не имела права.
— Отомстим, Юля. – Я по-товарищески похлопала Ершову поплечу. – Отомстим, и унизим его достоинство. Растопчем как личность. Покроем позором его фамилию!
— То есть, ты считаешь, что фамилию Мундяну можно опозорить ещё больше? Да она ж сама по себе стыд и срам. – Юлька всхлипнула и нахмурилась: — А между тем, времени у нас в обрез. Нам нужно погладить парадные камзолы, начистить праздничные чешки, и нанести лёгкий летний макияж. Мы же дамы, а не бляди лысые. Мы изысканные леди. У нас есть достоинство и салат из рукколы. Мы умеем танцевать порочное мамбо с элементами уникальной хореографии. Это всегда производило впечатление на самцов. Ты готова превращать мужчин в рабов? А? Я не вижу леса рук!
Через два часа мы с Ершовой были готовы превращать в рабов всех подряд. Натренированным взглядом доминирующих самок. Мы смотрели на мир уверенно и дерзко. Наш летний макияж был безупречен. Мы скушали бубль-гум со вкусом тройного ментола, и от этого наши глаза приобрели дополнительный объём и смех уальную увлажнённость.
Смеркалось. На улице кого-то били. Вдалеке слышались сирены милицейских машин. Из окна шестого этажа вылетела и просвистела над нашими головами пивная бутылка. Томный медведковский вечер распахнул нам навстречу свои объятия и обещал интересные приключения.
— Сейчас мы поедем в клуб «Коко», — Юлька загнула на руке палец. – Оттуда рванём в «Улетай», а после «Улетая» хорошо бы было посетить «Пять пятниц», но мы их не посетим. Потому что в «Улетае» у нас, как всегда, спи***т кошельки. Поэтому мстить мы будем в «Улетае» . Агрессивно и изысканно. Поднимай паруса, каравелла. Славная выйдет охота.
Мы презрительно обошли осколки разбитой бутылки, посчитав ниже своего достоинства крикнуть в темноту: «Да вы там о х**л и что ли, дискоболы синие?!», и направились к дороге, с намерением поймать там такси, которое отвезёт нас в мир неоновых огней и флюидов разврата. Юлька небрежно вскинула руку, демонстрируя полукилограммовый золотой браслет, и возле неё немедля остановился чёрный Мерседес, из окон которого неслась бравая песня «Ю тач май траля-ля».
— Девушки, вам куда? – Спросил кто-то из авто.
— В библиотеку имени Ленина. – Сурово ответила Ершова, и спрятала в карман руку с браслетом.
— Так нам по пути! – Обрадовался кто-то внутри Мерседеса, и сделал музыку потише. – Я тоже еду в библиотеку. Хочу почитать Пришвина.
— Лида, пойдём отсюда. – Юлька твёрдо взяла меня за руку, и потащила в противоположную сторону. – Запомни раз и навсегда: по ночам на чёрных Мерседесах ездят только чурки. Мерседес стопудово угнанный, а у чурок при себе всегда кинжалы и сабли. Нас сначала зарежут, а потом посадят за угон,как соучастниц. У тебя мужа нет, и у меня с сегодняшнего дня тоже. Кто нам будет в тюрьму карамельки приносить?
Мерседес дал задний ход, и очень быстро нас догнал.
— Девушки! – Некто за рулём был настойчив. – Давайте познакомимся и вместе поедем в библиотеку. Там сегодня можно выпить абсента и потанцевать под Руки Вверх.
— Точно чурки. – Юлька сильнее сжала мою руку, и ещё интенсивней поволокла меня по придорожным камням. – Руки Вверх, ага. «Чёрные глаза, умираю-умираю». А потом Лезгинка, Сулико, танец с саблями, и кинжалом в печень. Ну их на х** , от греха.
Дверь Мерседеса распахнулась, и оттуда вылезла загипсованная нога. А за ногой вылез мужик. Ничо такой мужик, в принципе. Главное, на чурку не похож. А то, что он похож на Зюганова в молодости – на фоне мыслей о кинжалах даже не испугало.
— Девушки, — укоризненно крикнул мужик, и потряс гипсовой ногой, — я не могу за вами бегать, честное слово. Я инвалид. И просто хороший человек. Давайте дружить?
Я притормозила. С такой ногой он нас точно не догонит. Да и сабли, вроде, у него нет. И лицо доброе. Небось, и про Пришвина не наврал.
— Чо встала? – Прикрикнула на меня Юлька, взявшая уже солидный разгон. – На кой х** нам калеки одноногие? Как я мстить-то буду? Чо мы, здоровых себе не найдём, с таким-то макияжем и браслетом? Буду я ещё свою смех уальность на мудаков растрачивать. Ты на его морду глянь: типичная деревенская харя. Поди, к соседу в огород полез, картохи на вечернее пюре напи*дить, и в капкан наступил. Других вариантов просто нет.
— А Мерседес откуда? – Я больше не разделяла Юлькиной паники. – Откуда у деревенской хари Мерседес?
— Да кто тебе сказал, что это Мерседес? – Юлька уже врала напропалую. – Мы с тобой литр на двоих уговорили. А ты, вон, и с бутылки пива продуктовую тележку из Ашана за Феррари примешь. Не Мерседес это! Не-Мер-Се-Дес!
А через пять минут мы уже сидели в салоне машины, и показывали водителю Вове кратчайший путь в клуб «Коко».
— Вот тут налево. – Размахивала браслетом Ершова. – А щас направо поворачивай. А теперь прямо. А почему тут на доме написано «Южное Бутово»? Ты куда нас завёз, диггер одноногий? Разворачивай бричку, нищеброд. Ну ни х*я у мужика нету: ни ноги, ни навигатора,ни мозгов. Позорище.
К четырём часам утра я заподозрила, что Юльке просто нравится кататься на Мерседесе, и в «Коко» мы сегодня не доедем. Поэтому, увидев впереди неоновую вывеску «Диско-бар «Деревяшечка», заорала:
— Тормози тут! В жопу это «Коко», пойдём тратить твои наличные в Деревяшечке! Судя по названию, там можно выпить. Вкусно и много.
— Самогона из опилок много не выпьешь. – Презрительно высказалась Ершова, и покачала головой: — Стыд один с тобой. Разве ж изысканных дам может тянуть в заведение с названием Деревяшечка? Там наверняка дефлопе не подают, и метрдотели недостаточно вышколены. А я хочу выпить пунша и крюшона.
— Дай ей подсрачника, Вова. – Я уже открыла дверцу, и обернулась к водителю. – Не видишь: девушке плохо. Подсрачник и свежий воздухтворят чудеса. Через пять минут Юля будет пить самогон из опилок, и закусывать консервированным шпинатом. Я-то знаю.
Спустя час Ершова надрывно орала в микрофон: «Шёл я лесом-камышом, встретил бабу голышом», Вова хлопал в ладоши, весело стучал в такт гипсовой ногой и костылём, а я танцевала лезгинку, зажав зубами столовый нож. Про крюшон никто и не вспоминал.
— Господа, мы закрываемся. – Сзади подкрался официант и тревожно воззрился на мой нож. – Верните прибор на место и заплатите за битую посуду.
Я сплюнула нож в руку, и воздела над головой, в честь окончания пляски страсти. Юлька допела свою лебединую песню. У Вовы откололся кусок гипса с пятки. И все мы посмотрели на официанта.
Работник сферы обслуживания затрясся и метнулся в сторону .Мы счастливо засмеялись. Ершова наклонилась к моему уху, и жарко шепнула: «А Вовка ничо такой, да? С таким и отомстить не зазорно». Я посмотрела на Вовку Юлькиным взглядом, и согласилась, что он вполне себе ничо. Будь у меня муж-козёл и жажда отмщения – лучше варианта и не придумать. А что нога в гипсе – так это ерунда. Не х** же у него в гипсе, в конце концов.
— Вольдемар, а поехали к тебе? – Ершова хлопнулась всем весом на пока ещё незагипсованное второе Вовкино колено, отогнула пальцем ворот его футболки, заглянула внутрь и добавила: — Но я ещё немножко не готова теребить твои мохнатые сисеньки. Ты оценил мою честность? Купи мне ещё шнапсу и сельдерея.
— Чего ей купить? – Вова растерянно посмотрел на меня.
— Красного вина и огурцов. – Я воткнула нож в столешницу, и хлопнула Вову по плечу: — А мне купи семечек и кроссворд Тёщин язык. Я на кухне у тебя посижу, пока вы Пришвина читать будете.
— Но я… — Вова явно хотел что-то возразить, но я уже решительно встала и подняла за руку Ершову:
— А придётся, Вова. Придётся. Эта женщина тебя просто так не отпустит. Нужен откуп. И не вздумай оскор б**ть нас деньгами. Хотя, меня можно и оскорбить. А Юле нужны мохнатые сисеньки. Поедемте, гусар.
По пути мы заехали в супермаркет за шнапсом и сельдереем. Но в магазине Юля вспомнила о том, что она – изысканная дама, и загрузила тележку белужьей икрой, устрицами, и французским алкоголем, приговаривая: «А вот не х** , не х** на Мерседесах вы** ываться. На Мерседес, значит, бабки есть, а на дефлопе нету? Где у нас тут дефлопе и как оно, б**ть , выглядит?» Вова только крякнул, но покупки оплатил.
— А может, ну её на х** эту месть, а? – Тихо спросила меня Юлька, алчно глядя на котлету денег, из которой наш добрый друг Вова отщипнул одну сотую часть, и заплатил по километровому кассовому чеку. – Может, мне замуж за него выйти?
— Ты сначала с предыдущим мужем разведись, скотина жадная. –Я вспылила. – У самой, вон, и муж, и Вова с икрой. А у меня ни х*я и луку мешок.Я, может, тоже хочу замуж за Вову!
— Ишь ты, замуж за Вову она собралась! – Завопила Юлька. – Невеста тушоночная! Иди, и сама себе найди какого-нибудь Вову, а то до х*я вас таких, жадных до чужих мужиков!
— А кто вообще тебя к Вове в машину посадил, свинья ты старая! – Я перешла на ультразвук. – Кто орал: «Я туда не сяду, там чурки с кинжалами, и явственно пахнет потерей анального достоинства»?! Да если б не я,ты б щас шла домой из «Улетая» без денег, без паспорта, и пыльным отпечатком ботинка сорок седьмого размера во всю жопу!
— А кто машину ловил?! – Ершова засучила рукава, и пододвинулась ко мне вплотную. – Кто красотой своей Вову ослепил? Из-за кого он вообще остановился?! На чей златой браслет позарился, а? А?!
— Девчонки, эй… — Слабо подал голос Вова, и тут же пожалел о своей инициативе.
— Пошёл на х** , говно одноногое! – Заорала Ершова, и пнула Вову по гипсу.
— Иди в жопу, обрыган лысый! Лезет он тут, б**ть ! Мордой своей козлиной! С мнениями своими, в х** никому не тарахтевшими! – Я плюнула в сторону Вовы, и мы продолжили непринуждённую беседу:
— У меня зарплата шесть тыщ рублей! Я на пальто кожаное восьмой год коплю! А у тебя три шубы норковых! А завтра тебе твой мудак и четвёртую купит, чтоб простила! Мне Вова нужнее!
— Какие три шубы?! Всего одна, и молью пожратая! И какое тебе пальто кожаное?!Телогрейка, валенки с галошами и гармонь трофейнаячерез плечо! И шапка пыжиковая, чтоб в праздники вы** ываться! Пальто ей! Кожаное! Ха!
— Да ты ж сроду с мужиками себя вести не умела! Один всю мебель в доме пропил, второй блядей домой таскает! Не умеешь ты мужиков в кулаке держать! Я-то Вову вышколю! У меня рука тяжёлая! Переебу ему пару раз гантелей промеж бровей, ногу вторую узлом завяжу, в глаза ему гляну и спрошу: «Что,Вова, блядовал? Кого на Мерседесе вчера катал, а? Кому устриц покупал и три банки горошка Бондюэль? Блядям, сука, покупал? Старым лысым блядям?» — и тупым лезвием ему по яйцам вжик-вжик… Вжик-вжик… Чтоб уважал жену свою, мразь такая!Вжик-вжик! Вжик-вжик!
— Хо-хо-хо! Лезвием тупым! Да кого ты напугаешь тупыми лезвиями? Уксусу ему в жопу влить через воронку – и всех делов! За ноги подвесить, и лить, лить,лить ему в сраку уксус яблочный, и жечь ему волосы на сиськах мохнатых, пока не расколется, сука, кого в Мерседесе по ночам катает, п***р ас гипсовый!
Я набрала в грудь побольше воздуха, и случайно встретилась взглядом с кассиршей за Юлькиной спиной. В третьем классе на уроке литературы нам читали рассказ о партизанах и фашистах. И показывали агитационные диафильмы: партизаны стреляют в фашистов, фашисты стреляют в партизан, партизаны добивают фашистов штыками, и последняя картинка:глаза фашиста, который однозначно обосрался. Там, в общем-то, даже непонятно что это фашист. Там одни глаза на весь периметр: огромные, полные животного с тр**а , и куча говна на заднем плане. Как мне показалось. Эти глаза потом лет пять мне в кошмарах снились. Поэтому я никогда их ни с чем не спутаю. И вот сейчас из-за Юлькиного плеча на меня смотрели те самые глаза. И крепко пахло говном.
— Юля, — я одним взглядом указала на кассиршу, — Юля,заткнись на секунду, и посмотри назад.
Ершова резко обернулась и тут же взвыла:
— А где Вова?!
А Вовы не было. Кассиршу о Вовином исчезновении можно было не спрашивать. Судя по её фашистским глазам, она ещё лет пять не сможет говорить. Поэтому бесполезно было лить ей в жопу уксус, и допытываться о том, куда делся наш славный парень Вова. Но чутьё мне подсказывало, что делся он куда-то явно навсегда. Оставив нам на память тележку с деликатесами и лёгкую грусть последней встречи.
— Нету Вовы. – Резюмировала я, и взялась за тележку. – Да и по х** на Вову, в общем-то. Тут икры килограмм. И устрицы.
— Да говно те устрицы, Лида. – Ершова тоже вцепилась в тележку, и с усилием толкнула её вперёд. – Устриц можно жрать только с сентября по апрель. Это я тебе как дама даме говорю. В мае устриц жрать моветон. Они слишком жирные, и от них случается понос. А вот горошек, к примеру, хорош круглый год. Тут, конечно, надо знать, где этот горошек выращивали…
Стеклянные двери супермаркета разъехались в стороны,выпуская меня, Ершову, и жирных устриц в утреннюю прохладу, и лёгкий майский ветер ещё с минуту доносил отзвуки Юлькиного голоса:
— … а пальто тебе кожаное купим завтра. Мой мудак щас проспится, и приползёт сегодня к вечеру: в зубах цветы, по карманам бабло рассовано. «Юлечка, прости, вот тебе денежка, купи колечко». А на х*я ж мне триста сорок восьмое колечко? Пальто тебе купим кожаное. Воротник чтоб с рыси. И шляпу обязательно. Потому что без шляпы, Лида, ты не дама, а х** ня…